Брусилов налил в стакан воды, отпил, затем взял указку и подошел к стене, где висела завешанная белым холстом карта. По его знаку подскочивший адъютант убрал холст.

– Предлагается форсировать Одер здесь, здесь и здесь, – Брусилов ткнул в карту указкой. – Все три фронта начнут наступление одновременно. Форсировав реку, они захватят плацдармы, с которых и пойдут в наступление. Это не даст противнику возможности ликвидировать прорыв обороны в одном месте переброской частей с других участков.

– А как насчет потерь? – спросил командующий Северным фронтом Рагоза. – Предположим, что мы соберем все, что плавает: лодки, баржи, плоты. Но пока достигнем противоположного берега, немцы разобьют большинство переправочных средств артиллерией. Мы лишимся их разом. К тому же двести пятьдесят метров – кинжальная дистанция для пулеметов. Завалим Одер трупами, если вообще сумеем его преодолеть.

– Правильный вопрос, Александр Францевич! – кивнул Верховный главнокомандующий. – Что скажете, Алексей Алексеевич?

– Мы не будем форсировать Одер на плотах, – ответил Брусилов. – Наведем наплавные мосты под прикрытием артиллерийского огня.

– И сколько времени вы собираетесь стрелять по противнику? – усмехнулся Рагоза. – Сутки, двое? Германцы подтянут артиллерию и разнесут ваши мосты в щепки.

– На устройство переправ я отвожу полчаса.

– Сколько? – изумился Рагоза. – Шутите, Алексей Алексеевич?

– Никак нет, Александр Францевич. Понимаю, что мои слова вызывают недоверие. Предлагаю присутствующим выехать на берег Немана, где саперы из армии Антона Ивановича, – Брусилов кивнул в сторону сидевшего неподалеку Деникина, – продемонстрируют наведение переправы через реку. – Автомобили для вас приготовлены.

– Ну, что, господа? – обратился к генералам Верховный главнокомандующий Алексеев. – Съездим? Один раз Алексею Алексеевичу удалось нас удивить. Посмотрим, что он придумал на этот раз.

Подавая пример, он встал. Командующие последовали его примеру. На улице у здания губернаторского дворца в Гродно, временно занятом Ставкой Верховного главнокомандующего, их ждали автомобили. При виде выходящих дверей офицеров, шоферы завели моторы. Генералы расселись по салонам, и колонна, возглавляемая автомобилем Брусилова, покатила по булыжной мостовой. Следом устремились два грузовика с охраной. Попетляв по узким улочкам, колонна вырвалась из города и устремилась на север. Спустя полчаса она прибыла на песчаный берег с установленным неподалеку от уреза воды высоким, деревянным помостом с перилами. Судя по цвету досок, сиявших желтизной, сколотили его совсем недавно. Командующие выбрались из автомобилей и вопрошающе посмотрели на Брусилова.

– Прошу! – указал тот на помост и взобрался на него первым. Генералы последовали его примеру. – В этом месте, – Брусилов указал на реку, – Неман похож на Одер, который нам предстоит преодолеть. Валов нет, но противоположный берег высокий и обрывистый. Ну, что, господа! – он достал часы и отщелкнул крышку. – Засекаем время. Павел Викентьевич, – повернулся он к адъютанту. – Сигнал!

Штабс-капитан вытащил из висевшей у него на поясе кобуры ракетницу, взвел курок и выстрелил. Белая ракета, шипя, взмыла в небо. В тот же миг густые кусты справа от помоста превратились в муравейники. Отлетели в стороны ветки, укрывавшие большие лодки с закрепленными поперек них помостами из досок, и окружившие суда солдаты потащили их к реке. Минута – и лодки заколыхались на воде. Саперы, а это были они, споро скрепили лодки между собой цепями с крюками на концах, которые продевали в вколоченные в борта кованые кольца. В считанные минуты лодки образовали вдоль берега длинную, извилистую линию. Свисток дудки, и ближние к помосту суда стали толкать к стремнине. Сидевшие в них саперы взялись за шесты, а затем – за весла. Дальше лодки подхватило течение. Изломанная линия наплавного моста развернулась поперек реки и перекрыла ее полностью. Когда передовая лодка ткнулась бортом в противоположный берег, из нее выскочили саперы и обухами топоров стали заколачивать в песок толстые колья. На это ушло не более минуты. Справившись, солдаты завели за опоры концы цепей от борта лодки. Тем временем другие, помогая себе веслами и шестами, выровняли суда, и закрепили их якорями, сброшенными с носов. После этого забрались на помосты и стали сшивать их скобами. Звонко застучали топоры. Генералы наблюдали за этим действом, не скрывая изумления. Наконец, руководивший построением переправы офицер-сапер, пробежал по помосту на левый берег, встал там и скрестил руки над головой.

– Двадцать две минуты, господа! – сообщил Брусилов и защелкнул крышку часов. – Неман, конечно, не Одер, поуже будет, но и саперы Антона Ивановича имели всего день для отработки упражнения. Если дать больше времени, управятся быстрее.

– Эта переправа выдержит повозки? – засомневался Рагоза.

– Проверим! – ответил Брусилов и сделал знак адъютанту. Тот переломил ракетницу, вставил в казенник новый патрон и выпалил в небо заряд – в этот раз черного дыма. Из-за кустов послышалась команда, и на берег вылетел эскадрон драгун. Перестроившись по двое в ряд, кавалеристы взбирались на помост и рысили к противоположному берегу. Там, спешившись, оставили лошадей на попечение коноводов, а сами стали взбираться на обрыв, изображая атаку. Постепенно их фигуры скрылись за гребнем. Заревел мотор, и к переправе выполз броневик на гусеницах, за ним – второй. Машины взобрались на помост и покатили к левому берегу. От лодок с помостом по воде стали расходиться круги, переправа слегка проседала под тяжестью машин, но держала их уверенно. Преодолев мост, броневики съехали на песок, повернули и двинулись вдоль обрыва, разыскивая пологое место. Нашли и стали взбираться.

– Вот и все, господа! – сказал Брусилов. – Демонстрация окончена.

– Удивили, Алексей Алексеевич! – покачал головой Верховный главнокомандующий. – Представьте мне командира, чьи солдаты строили мост.

Брусилов глянул на адъютанта. Тот убежал и спустя несколько минут вернулся с капитаном со знаками различия саперов. Взобравшись на помост, тот вытянулся перед Алексеевым.

– Здравия желаю, ваше высокопревосходительство! Командир саперной роты шестнадцатого полка седьмой дивизии капитан Самойлов!

Алексеев внимательно посмотрел на стоявшего перед ним офицера. Не молод, лет сорока. Мундир потерт, но вычищен и отглажен. Сапоги блестят.

– Как звать вас, капитан? – спросил.

– Семен Савельевич, ваше высокопревосходительство!

– Как быстро вы построили этот мост, Семен Савельевич?

– За неделю, ваше высокопревосходительство! Можно и быстрее, коли материалы будут. Тут главное не лодки и помосты сколотить, а отковать крюки и цепи нужной длины.

– Ежели прислать саперов с других фронтов, научите их делать такие переправы?

– Не вижу препятствий, ваше высокопревосходительство! Ничего хитрого.

– Молодец! – сказал Алексеев. – Давно ротой командуете?

– Седьмой год, ваше высокопревосходительство.

– Антон Иванович! – Алексеев повернулся к Деникину. – Почему такой замечательный офицер засиделся в должности и чине? Непорядок. Немедленно ставьте его на батальон. Я же, властью, дарованной мне государыней, позабочусь о его чине. Поздравляю вас подполковником, Семен Савельевич!

– Рад стараться, ваше высокопревосходительство!

– Свободны!

Отпустив новоиспеченного подполковника, Алексеев повернулся к командующим.

– Все поняли, господа? Немедля присылайте к Антону Ивановичу саперов, и чтобы к середине октября они могли вот также быстро ладить переправы. Это наш шанс удивить и, следовательно, победить противника. Возвращаемся в Гродно. Как форсировать Одер, мы теперь знаем, осталось определиться, как будем громить неприятеля на левом берегу…

Совещание в Ставке Верховного главнокомандующего завершилось к вечеру. Генералы отправились на вокзал, где ждали литерные поезда, которые развезут их по фронтам. Зайдя в свой вагон, Брусилов приказал подать ужин и пригласил разделить с ним трапезу командующих армиями. Генералы с радостью согласились – проголодались все. После ужина Брусилов отпустил командующих, попросив Деникина задержаться.